- Извините, вы тут рюкзачка не видели?
Мужчина средних лет в прилипшей от жары к телу футболке наклонился и
переспросил:
- Что?
- Вы тут моего рюкзачка не видели? - повторила маленькая белокурая девочка с
распухшим от слез личиком и ссадиной на левой коленке. - Маленький такой, с
цветочками...
- Нет, малыш, не видел.
Девочка хлюпнула носом и потерла глаза кулачками.
- Не волнуйся, найдешь, - беспечно улыбнулся человек и зашагал дальше.
Девочка пошла в противоположную сторону, с внимательностью обреченного глядя
себе под ноги. Потом на ее пути выросли серые форменные брюки милиционера.
Она подергала одну брючину и подняла глаза:
- Дяденька, вы моего рюкзачка не видели? - она всхлипнула. - С цветочками...
- Не видел, - милиционер был занят бутылкой пива, его мучила жажда. Солнце
палило нестерпимо, и ему жутко хотелось забиться куда-нибудь в тенек и
просидеть там до вечера... Даже если бы на его глазах кого-нибудь убивали,
он бы не шелохнулся...
- Дяденька милиционер, - заныла малышка. - Пожалуйста, поищите мой рюкзачок!
Его, наверное, украли...
- Да кому он нужен, глупенькая, - отмахнулся служитель правопорядка. -
Найдется!
- Дя-яденька!!! - девочка зарыдала в голос, но милиционер, поморщившись,
отпил еще пива и пошел дальше.
Оглянувшись на его спину, девочка вытерла слезы и буркнула:
- Найдется!.. Я тебе еще покажу! Покажу... еще...
Она свернула в тихий тенистый дворик, села там на бортик песочницы и снова
заплакала, бессильно сжимая кулачки и топая ножками, обутыми в желтые
сандалии с вот-вот готовыми оторваться ремешками.
- Глупые, глупые, глупые!.. - без конца повторяла она, тряся головой. - Что
теперь будет, ой, что будет...
Мимо проходила старушка с неизменной болонкой. Болонка деловито обнюхала
плачущую девочку. Старушка остановилась. Она была женщиной сердобольной,
плакала, смотря по телевизору сериалы, подкармливала бездомного кота,
приютившегося в ее подъезде, и всегда подавала нищим в церкви.
- Ты что, маленькая? - спросила она.
- Я рюкзачок потеряла, - захныкала девочка, не поднимая глаз. - Его украли,
я точно знаю!..
- Паразиты, уже за детей принялись, - покачала головой старушка. - Мамка
заругает, да? Ну хочешь, я тебе сумочку подарю? У меня дома сумочка есть,
очень хорошая... Пошли за ней, хочешь?..
Девочка подняла лицо, и в нем что-то дрогнуло. Капризные морщинки
разгладились, она стала вдруг очень серьезной и... взрослой.
- Нет, - тихо сказала она. - Я к вам зайду, только... попозже... немножко...
- Как же ты зайдешь, - улыбнулась старушка. - Ты же даже подъезд не
знаешь...
- Я знаю, - грустно улыбнулась девочка. - Я все знаю...
- Ну, как хочешь, - старушка подозвала свою болонку, увлеченно обнюхивавшую
фонарный столб, и засеменила к дому. Девочка долго смотрела ей вслед, потом
отвернулась и снова захныкала.
Она просидела во дворике до самого вечера, одинокая несчастная фигурка в
пышном платьице. Потом встала, вытерла слезы и посмотрела на небо.
- Я не виновата, - сказала она легкому облачку, подкрашенному закатом в
кроваво-красный цвет. - Так им и скажу.
И направилась в сторону улицы. Где-то на половине пути она замедлила шаг и
нахмурилась.
- Нет, - прошептала она. - Нет... Боюсь... Не буду я возвращаться...
Марью Аркадьевну мучила бессонница. Она лежала, вытянувшись во весь рост, на
диване, прикрытая теплым пледом поверх одеяла, и смотрела в темноту, в
которой проступали сероватые, зыбкие контуры окружающих предметов.
Примостившаяся на коврике у дивана болонка тихонько повизгивала во сне.
Старушка прижимала руку к левому боку, где поселилась ноющая, непонятно
откуда идущая боль.
- Марья Аркадьевна, - позвал ее внезапно негромкий голосок.
Старушка испуганно подняла голову и увидела возле зашторенного окна едва
заметно светящийся маленький силуэт. Ребенок. Девочка. Худенькая девочка в
длинном платьице.
- Я обещала зайти попозже, - сказала девочка, и окружавшее ее сияние
медленно разлилось по комнате мягким, успокаивающим светом. - Смотрите, кого
я привела...
Рядом с ней тускло замерцал еще один силуэт, высокий и нескладный. Марья
Аркадьевна задохнулась от радости и изумления, узнав его - Гришка,
Гришка-семафор, ее младший брат, весельчак-заводила в молодости, первый
парень на деревне, спившийся к сорока годам и зарезанный в собственной
квартире каким-то случайным собутыльником.
- Маруська! - весело сказал Гриша. - Пошли! Пора, пожила уже! Мать
заждалась!..
- Мать? - Марья Аркадьевна поморщилась от усилившийся боли в боку. - Куда
пошли, Григорий?.. П-помирать мне, что... ли? - упавшим голосом закончила
она и поняла, что догадалась.
Собака зашебуршилась во сне на своем коврике, затявкала.
- Так ты... Она? - Марья Аркадьевна почувствовала, как холодеют руки и ноги.
- Я - Смерть, Марья Аркадьевна, - вежливо отрекомендовалась малышка, вынимая
из складок пышного платьица тускло поблескивающий серп.
Врачи констатировали смерть от сердечного приступа, квартиру получила по
наследству внучка Марьи Аркадьевны, выкинутую на улицу болонку через неделю
растерзали бродячие собаки.
Первая сторона кассеты "Jesus Christ - Superstar" подходила к концу. Аля
металась между холодильником и плитой, то и дело теряя по дороге огромные
пушистые тапочки и вдохновенно подпевая Иуде. На плите все выкипало и
пригорало, так что ария в исполнении Али то и дело прерывалась витиеватыми
ругательствами.
Неожиданно раздался щелчок, музыка прервалась, и в наступившей тишине
раздался властный оклик:
- Алеа!
Аля вздрогнула и резко обернулась. С ее темных вьющихся волос слетела
заколка, и они рассыпались по спине, частично угодив кончиками в кастрюлю с
кипящим супом.
На кухонной табуретке, чуть сгорбившись, сидел высокий, очень красивый
мужчина в темном одеянии, с черными волосами и надменно сложенными тонкими
губами.
Испуг на лице Али сменился злостью.
- Я не Алеа, глубокоуважаемый собрат! - прошипела она. - Меня зовут Алина.
Алина Сергеевна! Если тебе угодно, я могу сбегать за паспортом!
- Я прекрасно знаю, каким образом был изготовлен твой паспорт, Алеа. Все
твои пособники в этом деле уже получили строжайший выговор.
- С предупреждением? - прыснула Аля, выключая конфорки на плите.
- С предупреждением. Это ничего, что я к тебе лицом?
- По-моему, у меня неплохая попка, - возразила Аля и развернулась,
привалившись к плите. Вместо приличествующей моменту лукавой усмешки на ее
лице была гримаса ненависти. Ноздри побелели и раздулись, нижняя губа
наполовину спряталась под верхней, в глазах полыхал нечеловеческий огонь,
горящим кольцом окружавший зрачок.
- Что тебе нужно, собрат? - тихо спросила она рокочущим, идущим откуда-то из
глубины груди голосом. - Либо говори, либо выметайся отсюда сейчас же. Ты
знаешь, я еще кое на что способна.
Гость достал сигарету, закурил. Неожиданно яркий огонек зажигалки отбросил
на стену позади Али ее тень - изящная головка, тонкие руки, вцепившиеся в
край плиты, и - два огромных вздымающихся кверху крыла за спиной.
- Мы выдвигаем тебе ультиматум, Алеа, - спокойно, с расстановкой сказал
мужчина. - Или ты немедленно, сегодня же возвращаешься к нам, или мы
отрекаемся от тебя. Так решил Повелитель. Если мы отречемся от тебя, ты
станешь смертной.
- Да ради Бога! - воскликнула Аля.
- Следи за своим языком! - повысил голос пришелец.
Аля расхохоталась, глядя на его помрачневшее лицо.
- Ты станешь смертной, - повторил гость угрожающе.
- Да нужно мне ваше бессмертие! Забирайте! Забирайте его к чертям
собачьим... тьфу ты, какой каламбур!.. - она снова засмеялась. - Подавитесь
своим бессмертием! А я никуда отсюда не уйду! Понятно?
- Алеа, ты пожалеешь, - гость поднялся с табуретки. - Ты сильно пожалеешь,
вздорная девчонка. Ты сама не понимаешь, что ты выбрала.
Аля снова повернулась к плите.
- Прощай, - бросила она через плечо. - Мне ужин готовить нужно. Муж голодный
придет. И вообще - если он застанет тебя здесь, я не буду говорить, что ты -
моль из анекдота..
- Вздорная девчонка! - прошипел гость и ушел в стену.
Как только он исчез, Аля с размаху плюхнулась на пол и залилась счастливым
хохотом, переходящим в истерику. Суп выкипал и лился ей на ноги, подгорающие
котлеты дымились, наполняя кухню удушливым чадом, а она все хохотала и
хохотала, всхлипывая и не замечая ручьями текущих по лицу слез.
- Свобода... Сво... бо... да... - судорожно выдыхала она. - Нако... нако...
нец... то...
Когда смертельно уставший Николай поздно вечером вернулся с работы, он был
накормлен грибным супом из пакетика и сосисками. В кухонной раковине
валялись сожженные кастрюли и сковорода. От Али пахло валокордином, но она
вся так и сияла.
Ночью Аля беспокойно ворочалась с боку на бок рядом с безмятежно храпящим
мужем. У нее адским огнем горели лопатки...
На следующий день она решила устроить себе небольшой праздник. Прошлась по
магазинам, купила кое-какую косметику, майку с веселой похабной надписью для
мужа - он любил такие штучки - погуляла по любимому парку. Потом решила
кутить до последнего и купила себе мороженого. Под лучами расплавленного
июльского солнца мороженое таяло, капало ей на юбку, на туфли, но она этого
не замечала. Вместе с крыльями ушла тревога, ушел заставлявший ее сутулиться
и втягивать голову в плечи (а это так не нравилось Коле!) страх за будущее.
Страх, что Николай узнает, кто она, страх, что он смирится с тем, что его
жена - демон, и они будут жить вместе, а потом он состарится и умрет, а она
останется одна. Страх, что ее заставят вернуться.
Аля села на лавочку, сгребла каблуками песок в холмик и воткнула в него
палочку от мороженого.
- Алеа умерла, - одними губами сказала она и улыбнулась. - Алеа наконец
сдохла!..
Николай вернулся с работы мрачный, весь какой-то потемневший, с глубокой
складкой между бровями. Аля с разбегу повисла у него на шее, болтая ногами и
щебеча что-то ласковое, потом, услышав тяжелый вздох у себя над ухом,
отстранилась и запахнула цветастый домашний халатик:
- Что-нибудь случилось?
- Да так... - пробурчал Николай. - Проблемы-с... Поесть что-нибудь
найдется?
- Проблемы? - Аля сощурилась. - Все проблемы решаемы. Вот уви...
Она осеклась, прижав руку ко рту. Ведь способы, которыми решала подобные
проблемы Алеа, были недоступны Алине Сергеевне. Она отреклась от своих
сверхъестественных возможностей, бросив пришедшему к ней с ультиматумом
демону в лицо свое бессмертие. Теперь она может побаловать мужа вкусненьким,
заварить крепкого чайку, поластиться к нему, как верная собачка, сказать,
что все будет хорошо, что она в него верит, но... не больше. Никакой
реальной помощи. Алеа умерла. Она собственными руками убила и похоронила ее,
свое прошлое... и свое могущество.
Пока Николай ужинал, Аля отправилась курить на балкон. Вместе с комочками
табачного пепла с высоты четвертого этажа на асфальт падали прозрачные
слезинки.
- Смертная... - шептала Аля, кусая губы. - Смертная...
- Привет, - послышалось из темного угла балкона, где высилась груда барахла
неизвестного происхождения и предназначения. - У тебя тоже что-то случилось?
Аля прищурилась и различила слабо светящиеся контуры силуэта маленькой
девочки. Сияние усилилось, Аля увидела белокурые кудряшки, огромные глаза и
покоящийся на пухлых коленках блестящий серп.
- Здравствуй, Смерть, - сказала Аля.
- Здравствуй, Алеа, - важно кивнула Смерть. - Я тебя еле нашла.
- Зови меня Алей, хорошо?
- Ладно...
- Как дела?
- От-вра-ти-тель-но, - отчеканила девчушка. - У меня украли мой рюкзачок со
свитками... Даты на пару лет вперед я и так помню, а вот дальше... И еще...
я боюсь возвращаться... - шепотом добавила она. - Можно я у тебя поживу?
Аля задумалась. Смерть умильно захлопала глазенками. Аля затянулась и
выдохнула вместе с дымом:
- Ладно... Только тихо, как мышка. Мой муж не знает, что я состою в
дружеских отношениях со Смертью.
- Что ты, он меня даже не увидит! - замахала ручками Смерть. - А еще одну
просьбу можно?
- Ну?
- Я хочу в душ!
Они вошли с балкона в комнату. Смерть с интересом оглядывалась по сторонам.
Увидев на стене картину, она подошла поближе и спросила:
- Ой, а кто это рисовал?
- Тс-с-с! - зашипела Аля. - У меня муж на кухне ужинает!..
- Аля? - раздался из глубины квартиры голос Николая. - Ты что-то спрашивала?
- Нет, солнышко, - ответила Аля, бросив на Смерть испепеляющий взгляд. - Я
просто сказала, что пойду в ванную, - она наклонилась к девочке: - Я же
сказала - тихо, как мышка! Не то получишь хор-рошего пинка!..
- Понимаешь, я просто немножко натерла плечи, - с жаром объясняла Смерть,
пока Аля мылила ее худенькую спинку с торчащими лопатками. - И положила
рюкзак на лавочку. Отвернулась буквально на секунду... Там мальчишки в
футбол играли, кто-то кому-то по башке заехал, мат-перемат, в общем... А
потом... Я смотрю - а рюкзачка нету...
- Может, он под лавку свалился? - спросила Аля, делая воду погорячее.
- Да я все облазила! Всю улицу обошла! Нету! Украл кто-то, точно говорю!
- И кому твои свитки могли понадобиться? - пожала плечами Аля. - А ну,
подставляй голову!..
Смерть послушно откинула белокурую головку, забулькала, зафыркала - струя из
душа угодила ей прямо в рот, - потом раздраженно скривилась:
- Да понятия не имею!.. И вообще... Откуда тот, кто его свистнул, знал, что
там свитки? Может, решил, что деньги...
- Это в детском-то рюкзачке? - приподняла одну бровь Аля.
Смерть безнадежно вздохнула:
- Не понимаю... Ни-че-го не понимаю... Может, это ваши хулиганят?
- Брось, - поморщилась Аля. - Им-то это зачем?
Смерть совсем сникла. Аля старательно намылила ей голову, на дно ванны
хлопьями полетела серая от пыли пена.
- Что ж теперь делать-то? - жалобным голоском вопросила в пространство
Смерть, зажмурившись, чтобы пена не попала в глаза.
- Решай сама, - Аля сдула с губы темную прядку волос. - Я теперь тебе не
помощник.
Когда Смерть вылезла из ванны, Аля растерла ее огромным махровым полотенцем,
завернула в халат, который волочился за девчушкой по полу, и сказала:
- Платье твое я сегодня постираю. А вообще... Не хочу тебя расстраивать, но
ты влипла по-крупному, девочка моя.
Смерть резко подняла голову:
- Спасибо, утешила!.. Эй! Слушай, я только сейчас заметила... Куда твои
крылья подевались?
- А у меня их больше нет, - улыбнулась Аля. - Демоны отреклись от меня. Я
теперь смертная.
Девчушка приоткрыла рот от изумления. Аля шутливым жестом закрыла его:
- Вот так-то. Именно поэтому я ничего не могу для тебя сделать. Разве что
высушить феном твои кудряшки.
Глубокой ночью незаметно выскользнувшая из супружеской постели Аля и Смерть
пили на кухне чай. Смерть болтала ножками, наворачивала из блюдечка
клубничное варенье и не сводила прищуренных, изучающих глаз с сидящей
напротив Али.
- И как же тебя угораздило так... очеловечиться... - проговорила она
наконец.
- Ты лучше думай, что тебе теперь делать, - досадливо поморщилась Аля. - Не
можешь же ты вечно здесь жить... Придется возвращаться. И к тому же ты
помнишь не все даты...
- Ну не знаю я!.. - заныла Смерть, бросая ложечку обратно в блюдце с
вареньем. - Я думала, ты посоветуешь, поможешь... Мы ведь когда-то вместе
развлекались, помнишь, Алеа?
Глаза Али потемнели...
Искаженное ужасом лицо человека, зажатого между рулем и спинкой сиденья в
разбитом автомобиле... Беззвучно открывающийся рот, налитые кровью глаза...
И две фигуры, нависшие над лобовым стеклом.
- Ты мог бы и выжить... - говорит Алеа.
- Но это неинтересно... - заканчивает Смерть.
- Поэтому я устрою так...
- Что "скорая" немного опоздает...
- Таков уж твой Жребий...
Обе разражаются хохотом.
- Случайная... - говорит Алеа.
- Смерть, - заканчивает белокурая девчушка с занесенным над головой серпом.
Аля потрясла головой:
- Забудь об этом. Алеа отбросила коньки. Если хочешь, я покажу тебе ее
могилу.
-Безумно актуально, - сказала молоденькая продавщица, ставя на полку новое
поступление - здоровенный трехтомник, озаглавленный "Свитки Смерти". - И где
они только берут такие названьица? "Свитки Смерти", "Ключи от Смерти",
"Улыбка Смерти"... Тьфу!
- Ага, - поддакнула вторая продавщица, постарше. - Литераторы, блин.
Посмотри, чего там написано-то. Очередной дитектиффф?
Молоденькая хихикнула, сняла с полки наугад один из томов и раскрыла его.
Усмешка на ее лице сменилась недоумением, потом растерянностью... Потом она
принялась судорожно листать страницы, долистала почти до конца, пробежала
глазами по строчкам, остановилась на пятой сверху, и...
Раздался дикий крик, за ним последовал грохот. Вторая продавщица испуганно
подняла глаза от любовного романа в мягкой обложке - до открытия магазина
оставалось еще 20 минут, и она могла позволить себе немного отвлечься от
повседневности в лице пьющего мужа и сына-двоечника...
Ее молоденькая коллега лежала на полу в обмороке. Раскрытый том "Свитков
Смерти" валялся рядом. Это был не детектив. Это был список, набранный
мельчайшим бисерным шрифтом. Имя. Дата рождения. Дата смерти. Снова имя...
Имена были самые разные - английские, немецкие, русские, японские... Даты
тоже.
Аля лежала на диване и смотрела телевизор. Внезапно комнату огласил истошный
вопль:
- Ур-раааа!!! Алька, я спасена!!!
Аля вздрогнула, испуганно огляделась по сторонам и увидела стоящую возле
двери Смерть с сияющей мордашкой и тремя толстенными книжками в охапке.
- Ого... - придя в себя, выдохнула Аля. - Решила на досуге окультуриваться?
Правильно. Это иногда полезно.
- Ничего ты не понимаешь! - раздраженно поморщилась Смерть и вывалила книги
на диван. - Смотри! Не узнаешь?
Аля скользнула взглядом по обложке одного из томов. "Свитки Смерти"...
Секунд тридцать она молча, напряженно вникала, потом подняла глаза:
- Это что, твои свитки?
- Ну да! Какой-то шутник их стащил, а потом напечатал!.. Уф-ф, наконец-то
они нашлись! Мне вообще-то все равно, что книжка, что сами свитки...
- Напечатал?!.. - Аля вскочила с дивана. - Их что, теперь можно в магазине
купить?!
- Ну да, я их как раз в магазине и взяла... - растерялась Смерть. - А... в
чем дело?
Аля схватилась за голову:
- Этого шутника следовало бы четвертовать, как в старые добрые времена! Ты
не знаешь людей, Смерть, совсем не знаешь!
- Почему это? Уж кто-кто, а я...
Порыв ветра бросил в оконное стекло горсть песка. Аля и Смерть одновременно
обернулись и увидели, что за окнами все потемнело. Над городом сгущались
тучи, сгущались стремительно, как иногда показывают в кино. Сверкнула
молния.
- Гроза будет, - констатировала Смерть.
- Это не гроза, - Аля подошла к окну и оперлась руками на подоконник. - Это
ужас. Ужас человеческий...
Смерть удивленно захлопала глазенками. Аля в течение некоторого времени
стояла неподвижно, потом внезапно развернулась и выбежала из комнаты...
У Смерти была одна слабость - маленькая и простительная. Она любила
появляться эффектно. Выходить из темного угла, лучезарно улыбаться и
говорить: "Ну, вот я и пришла...". Или еще что-нибудь в этом духе.
На этот раз должного эффекта не получилось. Потому что человек ее ждал. Ну,
с самоубийцами - с ними все ясно, а этот... Он должен был умереть внезапно,
неожиданно для всех, от кровоизлияния в мозг, совсем еще молодой и вполне
здоровый. А он ее ждал...
- Здравствуй, - он поздоровался первым. - Вот черт, а я думал, что придет
старуха с косой...
- Думал, что придет? - не поняла Смерть. - Как это?
- А очень просто. Я знал. Эта книжка... Я просто нашел там свою фамилию.
Пару дней не верил, мало ли, что в книжках пишут... Может, розыгрыш,
мистификация... Но на всякий случай сегодня не пошел на работу, как
видишь... Хотел посмотреть, что будет.
Смерть выглядела немного растерянной. До этого подобные монологи ей слышать
не доводилось.
- Это мои свитки, - на всякий случай объяснила она. - Кто-то украл мои
свитки и напечатал их.
- Если честно, мне наплевать, - сказал человек. - У меня еще время есть?
- Десять минут, - совершенно убитым голосом ответила Смерть.
- Прекрасно. Может, кофе хочешь?
Смерть отрицательно потрясла головой. Интересно, а что следующий "клиент"
предложит? Кусочек торта?..
- Тебе что... - она осеклась и продолжила шепотом. - Совсем-совсем... не
страшно?..
- Страшно, - возразил человек. - Просто не хочу себя трусом показывать...
Умирать надо достойно, ведь так?..
- Ничего не понимаю... - пробормотала Смерть. Она привыкла к ужасу,
потрясению, мольбам...
- Ладно, заканчивай быстрее, - после пары минут молчания сказал человек. -
Хорошо, я хоть рубашку чистую надел...
- Они знают!!! - кричала Смерть, бегая кругами по балкону. - Они все
знают!!! Я так не могу! Они меня ждут! Хорошо еще, когда боятся, в ванной
запираются... Мне сегодня один предложил на брудершафт выпить!
- Так тебе нужно, чтобы тебя боялись? - задумчиво глядя вниз, на тротуар,
поинтересовалась Аля.
- Да не в этом дело! Это как-то... ненормально... не по-людски! Ты бы видела
их глаза!..
- Ну наконец-то ты все поняла. Только толку от этого... - вздохнула Аля.
Смерть наконец остановилась и принялась мусолить пальцами край платья.
- И что теперь делать?.. - с надеждой взглянув на Алю, спросила она.
- Возвращайся к на... к вашим. Кайся во всех грехах, может, они что-нибудь
придумают...
- Не пойду!.. - буркнула Смерть. - Вот теперь - ни за что не пойду!..
- Лучше не брыкайся, - посоветовала Аля. - Тебя же найдут рано или поздно...
Думаешь, они до сих пор ничего не знают?
- А-а... - хитро протянула Смерть. - Ты все еще их... чувствуешь, да?
- Ничего я не чувствую! - сердито отмахнулась Аля. - Просто из-за тебя тут
такая каша заварилась...
- Я не виновата!.. - заныла Смерть. - Алька, ну помоги мне, ну пожалуйста,
ну сделай что-нибудь...
- Что? - внезапно рассвирепела Аля. - Говорят тебе - я теперь смертная! В
своей собственной жизни ничего наладить не могу, а ты - помоги да помоги...
- Ты о чем?
Аля отвернулась:
- А ты что, Колю не видела... На нем в последнее время лица нет... На работе
проблемы... И еще какие... А я ничего... ничего сделать не могу... баба
чертова!.. - она закрыла лицо руками.
Смерть только вздохнула. Она знала чуть больше, чем Аля, но признаваться не
хотела. Совсем не хотела...
Через две недели Николай попросил у своего друга, питавшего слабость к
огнестрельному оружию, новенький пистолет. На пару дней. Так, поиграться.
Фирма, в руководстве которой работал Николай, развалилась. Кредиторы рвали и
метали...
Аля решила вырваться на денек на природу. Город, охваченный паникой, угнетал
ее. Любимое развлечение - телевизор, на экране которого обожаемые Алей
фантастические сериалы ежеминутно прерывались сообщениями о новых
предсказанных зловещим трехтомником смертях, стало пыткой. С утра она
сварила суп, чтобы вечером разогреть его для мужа, кинула в сумочку пакетик
с бутербродами, чтобы не умереть вдали от цивилизации с голоду, оставила на
балконе придавленную пепельницей записку для Смерти о том, что она вернется
часам к восьми, и уехала на вокзал.
Она сидела под деревом на опушке леса. Туфли она сняла и бросила рядом,
волосы распустила. Аля вспоминала о тех казавшихся теперь головокружительно
далекими временах, когда она любила посиживать на телеграфных столбах и
крышах многоэтажек, глядя вниз и размышляя о загадочных homo sapiens. Тогда
люди казались ей мелкими и забавными, тогда у нее были крылья... Но что-то
тянуло ее к людям, какая-то смутная симпатия, и еще, как это ни странно -
робкое уважение. Она искренне не понимала, как это они, хрупкие создания из
мяса и костей, живущие на свете меньше века, умудряются столько сделать,
столько перечувствовать, заложить столько кирпичиков в гигантское здание,
эдакую Вавилонскую башню - свою Цивилизацию. Она не понимала, как они
ухитряются удержать в себе сразу столько эмоций, большая часть которых была
ей недоступна. Именно благодаря этим наблюдениям она решила спуститься
вниз, на грешную землю, как с многозначительным хихиканьем именовали этот
мир ее собратья. Так и появилась Алина Сергеевна, странная одинокая девушка
с лицом, похожим на каменную маску, угрюмым характером и неуемным
любопытством ко всему, что касалось тайн человеческой жизни. Алина Сергеевна
побывала и на самом дне, и среди людской элиты. А потом появился Николай,
ничем не примечательный молчаливый трудоголик... Собственно говоря, только
благодаря ему Алеа, демон Жребия, начала постигать тайны внутреннего мира
потомков Адама и Евы. И, незаметно для себя, сама начала превращаться в
человека. Человека, отбрасывавшего крылатую тень...
- Здравствуй!
Аля обернулась, заслоняя глаза рукой от солнца. Рядом с деревом стоял
длинноволосый человек в темных одеждах, со светлыми, почти бесцветными
глазами. Она сразу же узнала его. Демон Сомнения, один из немногих, кто
помогал ей в ее безумном предприятии по очеловечиванию себя любимой. Аля
слышала, что ему потом здорово досталось...
- Привет, - улыбнулась она. - Соскучился? Или пришел с очередным
ультиматумом?
- Нет... - демон сел на корточки и начал ковырять длинным острым ногтем
землю. - Ни то ни другое... Знаешь... Я вообще... Не должен был приходить...
Я опять преступил запрет... Но я не мог иначе... Это очень важно... Очень...
- Что? - Аля подалась вперед. - Что случилось? Они... прознали, где прячется
Смерть?
- Да нет, - отмахнулся он. - Насчет Смерти они уже давно все знают, дело не
в ней...
- А в чем тогда?
- Дело в... в...
- Ну что ты мямлишь?! - Аля нахмурилась. - Говори быстрее! Ну!
- Дело... Дело в твоем смертном, Алеа! Он сегодня умрет! - поднявшись на
ноги, выпалил демон.
- Что?! - Аля вскочила и ухватила растерявшегося демона за плечи. - Что?!
Как?! Почему?!
- Сегодня в три часа ноль девять минут дня твой муж покончит с собой. Я не
должен был этого говорить, но все-таки говорю, и пусть потом Повелитель
сдерет с меня шкуру! Твой муж уедет с работы, никому ничего не сказав,
приедет домой, запрет дверь на нижний замок, напишет записку, в которой
признается тебе в вечной любви и попросит прощения за все, и застрелится!
У Али подкосились ноги. Она рухнула на траву, цепляясь пальцами за одеяние
демона, и застыла, глядя прямо перед собой полными ужаса и слез глазами.
- П-почему?.. - только и смогла выговорить она.
- Алеа, я не знаю, что можно сделать, но ведь что-то можно, наверное?.. -
демон жалобно посмотрел на нее. - Я очень хочу тебе помочь. И ему тоже. Я...
я преклоняюсь перед тобой, Алеа, и перед твоим смертным... Можешь мне не
верить, только... только это правда.
Аля бросила взгляд на часы и подняла потемневшие глаза на демона.
- Я не успею, - негромко сказала она. - Мало времени. И у меня нет крыльев.
- Ничего, зато у меня есть! - обрадовался тот. - Я могу перенести тебя.
Правда!
- Правда, правда... - жутковатым, каким-то замедленным, как на заигранной
кассете, голосом сказала Аля и криво усмехнулась: - Молокосос... Давай!
Быстро!
Они уже мчались над городом, когда Аля снова взглянула на часы и крикнула на
ухо демону Сомнения:
- Осталось три минуты! Ради всего, что для тебя свято, останови время!
- Что-о?! - бесцветные глаза демона округлились. - Я не могу! Это... это
запрещено!
- Останови время!!! - срывающимся голосом завопила Аля.
Демон обреченно вздохнул, напрягся всем телом и... воцарилась полная тишина.
Облака остановились. Внизу тоже все застыло - люди, машины, качающиеся от
ветра деревья... Мяч, которым мальчишки играли в футбол, завис в воздухе.
Молодой человек на тротуаре, завязывавший шнурок на ботинке, так и замер в
этой неудобной и сомнительной позе. Демон посмотрел на содеянное, вздохнул
еще более тяжко и ринулся дальше.
На пороге квартиры Алю встретила изумленная, растерянная и озадаченная
Смерть.
- Алька?.. Что творится? - спросила она.
Аля смерила ее ненавидящим взглядом, прищурилась, увидев серп в ее руке,
постояла несколько мгновений неподвижно и неожиданно изо всех сил ударила
девчушку по пухлой щечке:
- Тварь!!!
Смерть отлетела на другой конец прихожей и бурно зарыдала. Аля подошла к
ней:
- Как ты могла?! Почему ты молчала?! Я столько для тебя сделала, а ты...
Тварь!
- А... а что я? - всхлипнула Смерть. - В чем я виновата?.. У меня работа
такая... Я же... я же Смерть, черт возьми!.. А тебе не говорила... чтобы...
чтобы ты не расстраивалась... Ведь ничего нельзя сделать... ничего...
Лицо Али немного смягчилось.
- Ничего... - шепотом повторила она и вошла в комнату.
Покачнувшиеся от порыва ветра занавески на открытом окне застыли, как
накрахмаленные. Николай сидел в кресле за письменным столом, с пистолетом в
приподнятой руке. Аля осторожно провела рукой по его волосам:
- Колька, Колька... Пистолет... Это же так... дорого... И тут надо
повыпендриваться... Дурачок...
Демон Сомнения тоже заглянул в комнату, предварительно зачем-то робко
постучавшись. Потом на пороге возникла Смерть, все еще зареванная, но
державшая серп наготове.
Аля присела на корточки рядом с креслом, глядя в полузакрытые глаза Николая.
- Братишка, ты не можешь оставить все так... навсегда? - тихо спросила она у
демона Сомнения.
- Могу... Только... кто мне позволит? - сказал тот, пряча глаза. - Извини,
Алеа... Я это, наверное, зря...
- Алька, мне все равно придется, - подала голос Смерть.
- Заткнись! - прошипела Аля и закрыла глаза.
Когда она их открыла, в них за десять шагов можно было прочитать какую-то
гениальную догадку и вместе с ней - отчаянную решимость. Аля встала и
подошла к Смерти.
- Я не человек, как бы там ни было, - сказала она, взяв девчушку за руку, в
которой был зажат серп. - Моего имени нет в Книге Бытия. Значит, его нет и в
твоих Свитках.
- Ну и что? - Смерть непонимающе посмотрела на нее.
- Я - ошибка, Смерть, - Аля неожиданно улыбнулась. - Понимаешь? Меня никто
не учел. Я ошибка. Случайность. Никто не знал, что демон Жребия вдруг
захочет стать человеком. И ты об этом не знала, когда составляла свои
Свитки. Поэтому если вместо имени Коли я впишу туда свое имя, они станут
недействительными...
Смерть попятилась:
- Что-что?..
- И эта треклятая книга тоже станет недействительной! И все будет, как
раньше! - улыбка Али становилась все шире и шире.- Как раньше!
И тут Смерть все поняла. Она посмотрела на свой серп, потом на украшенную
тонкой серебряной цепочкой шею Али и вдруг расплакалась:
- Алька! Я не могу!.. Не могу!!!
- Алеа, не надо, - дрожащим голосом сказал демон Сомнения. Аля не обратила
на него никакого внимания. Она медленно опустилась перед Смертью на колени и
склонила голову, перекинув волосы вперед и обнажив шею.
- Давай, - сказала она. - Это все исправит. Все встанет на свои места.
Смерть молча плакала, кусая губы от отчаяния. Демон Сомнения отвернулся.
- Давай же! - уже с угрозой в голосе повторила Аля. - Быстрее!
- Не-ет!.. - взвизгнула Смерть и отшвырнула серп в угол. - Не могу! Ясно
тебе?! Не могу-у!!!
Аля подняла голову и убрала с лица волосы. В ее темных глазах вокруг зрачков
полыхали кольца огня. Верхняя губа приподнялась, обнажая зубы. Смерть вдруг
поняла, что это Алеа. Загнанная в угол обстоятельствами и самой собой,
беспомощная, но ни о чем не жалеющая Алеа, демон Жребия.
- Вот что я тебе скажу, девочка моя, - прорычала она. - Дело не в Свитках...
Хотя и в них тоже. Дело не в людях... Хотя и в них тоже. Но больше всего
меня волнует вот этот смертный, - она махнула рукой в сторону кресла. - Я
вовсе не горю желанием спасать человечество, тем более ценой своей
собственной шкуры. Просто я не хочу, чтобы он умер. Из-за того, что я
отреклась от своей сущности... - Алеа вздохнула. - Ведь на самом деле все
произошло именно из-за этого... Так что... Давай!
Демон Сомнения всхлипнул. Алеа поморщилась. Слабак... Что с него возьмешь...
Смерть еще мгновение поколебалась, потом вытерла с лица слезы и снова взяла
в руки серп. Аля молча наклонила голову.
- Прощай... - выдохнула Смерть, размахиваясь.
В ту же бесконечно растянувшуюся секунду Николай сначала понял, что
пистолета у него в руках больше нет, а потом услышал хрипы и какую-то возню
на полу позади кресла. Он обернулся и вскрикнул.
На полу с простреленной головой корчилось жуткое существо. Искаженное
гримасой боли лицо с горящими желтым адским пламенем глазами, разметавшиеся
по ковру длинные темные волосы, тонкие руки с узкими загнутыми ногтями и...
судорожно подрагивающие черные крылья. Николай в ужасе зажмурился...
Когда он снова открыл глаза, он увидел на полу Алю, в легком платьице,
забрызганном кровью. В руке у нее был зажат его пистолет. Аля была мертва.
Вера долго сидела на диване, неотрывно глядя на полку с книгами, где зловеще
поблескивали корешки "Свитков Смерти". Она уже который день пожирала их
глазами, но взять в руки не решалась. В ее душе боролись страх и
любопытство, одинаково сильные...
Наконец она медленно встала, подошла к полке, судорожным движением выхватила
наугад один из томов и быстро раскрыла его...
Все до единой страницы были пусты. Девственно чистая белая бумага... Вера
пролистала все три тома. Ни-че-го.
Разочарованная и успокоенная, она торжественно спустила трехтомник в
мусоропровод. Вечером приятель звал ее в клуб, нужно было откопать в давно
не обновлявшемся гардеробе что-нибудь эдакое...
Николай так и не понял, что же все-таки произошло в тот день. Сначала он был
задержан по подозрению в убийстве жены, потом признан невменяемым и
отправлен на принудительное лечение. В больнице он провел три года, потом
вышел, уехал в другой город, через полтора года женился во второй раз,
вскоре у него родился сын. Он предпочитал отвечать на вопросы друзей и жены
об Але односложно, но везде носил с собой ее фотографию и часто приезжал к
ней на кладбище...
А Смерти пришлось переписывать свои Свитки заново. Согласно новому варианту,
Николаю предстояло дожить до 85-ти лет.
