(соавторская работа Мастера и Лины)
В ослепительно синем небе плавились от июльской жары лёгкие белоснежные
облака, над раскалённой землёй стояло прозрачное струящееся марево, а
воздух, наполненный пением бесчисленных кузнечиков, звенел и скрежетал, как
металлический.
Девочка сидела на большом камне, от которого - как в старых сказках и
былинах - в разные стороны разбегались тропинки: одна из них вела к реке,
другая - к лесу, третья - к пастбищу, а четвёртая - к деревне, куда девочку
каждое лето отправляли к бабушке - "отдохнуть и поправиться".
Она любила убегать из бабушкиного двора, который когда-то казался ей
невероятно огромным и ужасно интересным, и бродить по полям и лугам: просто
так, или с книжкой, или - как сегодня - с письмом. С письмом от папы.
"Здравствуй, Зайка!"
...Хотя она всегда говорила, что называть её ТАК она позволяет только своему
отцу, и больше никому, ничего не менялось: все, точно сговорившись, звали её
"Зайкой". Да и не удивительно: маленькая, беленькая, быстрая, пытающаяся
скрыть природную робость под напускной бесшабашностью, она, действительно,
напоминала забавного мультяшного зайку...
"Здравствуй, Зайка!
Письмо получил, большущее спасибо, так как я очень соскучился, а приехать,
видишь, возможности нет."
Ну вот... Она так надеялась, что папа приедет хотя бы на выходные!.. Ведь
расстояние-то - всего-ничего: каких-то сто пятьдесят километров...
Но если ОН говорит, что нет возможности - значит её, и в правду, нет. А ей
так нравилось гулять с папой "по темноте"! - рассматривать созвездия и
слушать космическую фантастику, которую он умел рассказывать, как никто
другой!.. Теперь об этом оставалось только помечтать...
"Я очень рад, что ты не скучаешь, вернее, не поддаёшься скуке."
Это верно. Скуке она не поддавалась. Да и как может поддаваться скуке
человек, прихвативший с собой целый чемодан книжек! Жаль только, что там
было много таких, которые "заданы на лето". Но даже среди них попадались
достойные. Например "Гамлет". Хотя "Гамлета" она взяла бы с собой в
любом случае - не смотря на то, что прочитала его ещё в позапрошлом году, а
потом перечитывала так часто, что помнила наизусть целые сцены и действия...
"<Дерсу Узала> я видел только вторую серию. Но раньше смотрел обе. Хороший
фильм. Правда, книга лучше. Зайчишка, конечно, есть люди, которые так же
отлично знают тайгу, степь, тундру и пустыню, как ты собственную комнату.
Это же их родная среда обитания."
А для неё - вот уже целый месяц - средой обитания была эта тихая деревушка
и её окрестности. Замечательная среда! Не только из-за чемодана с книжками,
но и из-за того, что днём здесь можно было видеть линию горизонта, которую
не закрывали дома, а ночью - звёзды, большие и яркие, не подсвеченные
фонарями и окнами...
"Заюшка, я хоть и липовый моряк, но значения именно этих слов, о которых ты
спрашиваешь, знаю."
Ура!.. Правда, она тоже могла бы уже знать, что значат эти слова, вычитанные
в рассказах Александра Грина - ведь в её "книжном" чемодане лежала
пухленькая брошюрка "Учись морскому делу". Но для неё было гораздо важней
получить ответы от папы - чтобы хоть на минутку представить, будто между
ними нет этих дурацких ста пятидесяти километров...
"Секстан - навигационный прибор для определения широты и долготы корабля по
солнцу и звёздам.
Рында - судовой колокол.
Лаг - прибор (а по сути, обыкновенный тонкий, очень длинный канатик с
узелками) для определения пройденного пути и скорости судна.
Кубрик - помещение для экипажа.
Ну вот, Заинька, я и написал тебе ответ."
Как?! ...А "рейд"?! Папа, ты забыл слово "рейд"... Из-за этой малости
девочке стало так неуютно, как-будто она обнаружила в новой книге
безнадёжно склеенные страницы...
"Крепко тебя целую, не скучай, до свидания!
(Когда приедешь, сделаем парусник и нарисуем Грина.)
P.S. Бабушке от меня большущий привет не забудь передать!"
Девочка согласно кивала, закусив губу - словно пыталась сдержать слёзы,
готовые вот-вот скатиться по щекам...
"P.P.S. Зайка, я тебе забыл написать, что такое <рейд>. Это море сразу за
акваторией порта (близёхонько!)"
Слёзы огорчения превратились в слёзы радости и показались в уголках глаз,
чтобы тут же высохнуть под горячим июльским солнцем. Зайка несколько раз
прочитала этот замечательный постпостскриптум, перекатывая его на языке так
и эдак, будто конфету. Больше всего ей нравилось слово "близёхонько" - такое
доброе, мягкое и тёплое...
Вдоволь "наигравшись" постпостскриптумом, она свернула письмо вчетверо
("лучше помять, чем потерять!") и сунула его поглубже в боковой карман своих
застиранных шортиков.
...Куда теперь? Девочка забралась на камень, чтобы оглядеться, и в голове у
неё - благодаря въевшемуся в сознание образу Витязя-На-Распутье - возникли
слова, явно окрашенные бабушкиными представлениями о добре и зле:
налево пойдёшь - к наркоманам забредёшь
(в это самое время обкуренный и татуированный "трудный ребёнок" по прозвищу
Инокс решил сколотить собственную "банду", ещё не зная, что его безумные
затеи, в конце концов, окажутся причиной смерти всех членов этой "банды",
включая и её "главаря"),
направо пойдёшь - в рай попадёшь
(в это самое время скользкий человечек по кличке Фифи начал набирать среди
старшеклассников смешанную спортивную команду, которой - по трагическому
стечению обстоятельств - суждено было погибнуть в автокатастрофе, вместе с
самим Фифи),
прямо пойдёшь - мужа найдёшь
(в это самое время нескладный подросток, которого одноклассники дразнили
"Святошей", остервенело мыл руки, в очередной раз обещая Господу Богу
"больше никогда не делать ЭТОГО" - и даже не догадывался о том, что
станет политиком-марионеткой, болезненно влюблённым в свою жену,
"назначенную" ему могущественным "Серым Кардиналом"),
назад повернёшь - завтра снова придёшь
(потому что это было то самое распутье, которое, каким-то непостижимым
образом, должно было предопределить её судьбу - судьбу девочки, похожей
на забавного мультяшного зайку)...
"...<Рейд> - это море сразу за акваторией порта (близёхонько!)"...
Зайка спрыгнула с камня - но не на одну из тропинок, а в траву. И пошла по
этому душистому, стрекочущему бездорожью - навстречу своему, не такому уж и
далёкому, будущему.
